— Ты прости меня, день, что одёжку из яркого света
Я на плечи худые пытаюсь скорей натянуть.
Я уже двести лет как — наивная дура — раздета,
А больнее всего обнажённых да искренних бьют.
Новый день, новый год… поседел не ко времени волос.
Стала требовать краски мучная моя седина…
Я была молодой. Только старою стала. И голой.
Да и было бы что для других за столом вспоминать…
Помню многое, глупая. Вот бы мне память отшибло,
Перед праздником самым, что в марте, — рождения днём.
— Что ж ты, мама моя, так немыслимо, грустно ошиблась?
«Поженилась» бы, мама, ты лучше тогда с Октябрём.
Он осенне красив, краснолиц и румяноопасен.
Позолота, багрянец, парча — всё к лицу подлецу.
Да и я родилась бы Кристиной, Анжелою, Настей…
Пустобрёхом, пройдохою быть захотелось отцу.
— Все простите меня. За хулу, что не липнет к ладоням,
За улыбок неискренность (я их устала считать!)
И за ревность и зависть, которые, видно, запомню,
Чтоб остался без хлеба стоящий за крыльями… тать.
|
В нем нема крамолы...
Будь красивой молодой,
Оставаясь голой!
:))